Я сошью себе новое платье,
Из материи старой жизни.
Я надену новое платье,
И быстрее на землю вернусь.
Снова я не смогу оторваться
От земли, от привычек, от счастья.
Снова буду взрослеть и плакать
От ушибов, порезов и скук.
Я скрою себе новую вечность,
Из лоскутьев былых желаний.
Я увижу, что это мгновение,
Из рассеяных по ветру снов.
И опять долгой слёзною ночью,
От земли унесусь я к звёздам.
Снова буду парить над миром,
Отвязавшись от дел суетных.
* * *
Календарь, февраль, полнолуние.
Круговерти жизни – безумие.
Вертикаль креста закругляется,
Снова мы к себе возвращаемся.
Полуночный свет затуманился,
Через снег фонарь пробивается.
Я укутаюсь в плед мечтания,
Грёз, фантазий и наваждения...
Календарь, февраль, полнолуние.
Разорвать бы круг мой безумия.
Но куда же от него денешься,
Всё равно завязнешь, завертишся.
По спирали вверх,
По спирали вниз,
Монорельс судьбы не простой каприз.
А простой каприз не сбывается,
Он случается, не случается.
* * *
Шаловливая Мечта моя,
Повела капризно плечиком.
Ох уж эта Судьба вредная,
Вечно с правдой своей носится.
Ну, а строгая Судьба моя,
Не страдает легковерием.
Поучает Мечту истине:
Мол воздушный замок не жильё.
Хохотушка беззаботная,
Над словами насмехается.
По ступенькам солнечных лучей,
Проскакала на одной ноге.
Улыбнулась и Судьба моя,
И она серьёзность сбросила.
Обнялись и понеслись плясать,
И совсем не разберёшь где, кто...
* * *
Ветер распрямляет
Перспективу улиц.
По пустыне города
Вьётся лист бумаги.
Белым приведением,
На ветру шуршащим,
Он пророчит музыку
Тайных приключений.
Над землёю ветренной
Мы скользим беспечно.
Мы в порывах бешенных
Гонимся за чудом.
А за поворотом, вдруг,
Тихий миг печали...
И запели, вновь запели
Провода...
* * *
Рассмеюсь и скажу, что шучу,
На глазах твоих могуть быть слёзы.
Но я тут же скажу: весна,
И опять распустились берёзы.
Боже мой, ветер ласковый в грудь,
И в лицо, и за ворот тоже.
Я скажу, что всё это путь,
Без конца, без начала похоже.
И в распутице той, и в ненастье,
Есть наш маленький островок.
Боже мой – он мгновение счастья.
Он любимый мой, боже мой.
Пошучу и скажу, что шутка,
Ты со мной рассмеёшься конечно.
И... прошу, погоди минутку,
Задержись на улыбке вечно.
* * *
Старый тополь нависает,
Над остывшей мшелой крышей.
Стук оледенелых веток
Проникает в сердце, в душу.
Рваный крик ворон тревожных
Раскидал по небу ветер.
Те растрёпанные звуки
В высь уносят вопль печали.
В сером бесконечном небе
Нет пристанища для взгляда.
В сером бесконечно мире
Нет возможности для чуда.
Звон остекленевших веток
Безнадёжно наг и грустен.
Холод налетающего ветра
Студит разум, волю, чувства.
* * *
Кожа моя не глаже
Становится год от года.
Нет её прежнего блеска,
Росписи ран не сотрутся.
Росчерк гвоздя из забора,
Светлый пунктир от занозы,
Времени чёрные точки
Легли тяжёлым узором.
Я становлюсь всё строже
К себе, к друзьям и подругам.
Сердца кровавые шрамы
Ночью заснуть не помогут.
А душа моя также беспечна
Песни поёт всё те же.
О юности бесконечной,
О том, что она вечна.
* * *
Я как школяр всех времён,
С вечной мечтой о конце занятий.
Я надеюсь – пройдёт головная боль,
Скоро станет спокойно и ясно.
И окажется: не так уж важно,
Что находится вне меня и внутри,
Что должно быть совсем напрасно,
А что безразлично лишь издали.
Не стану мучаться я проблемой
Творчество – мой рок иль живот?
И если ракушкин дом с ней целое,
То я со своим отправлюсь в поход?
Конец мучительным размышлениям
То близок совсем, то стрелой вдаль.
А я как невольник всегда надеюсь,
Что вот-вот шагну за границу, в рай.
* * *
Рождённый силами
Спасенья-поглощения,
Ими разрушен буду,
Лишь достигну мощи.
И растворюсь в Земле
И стану чернозёмом,
Травой, ручьём,
Корёжистым корнём.
Но у творцов моих
Любовный пыл не гаснет.
В согласьи дьявольском,
В вихре, родится монстр.
Сражённый необузданною
Жаждой бешенного роста,
Он тоже станет грязью,
Частью вселенского порядка.
* * *
Город ворвался в душу
Запахом цвета липы
Среди закопчёных улиц,
Из чащи машин и ног.
В пьяном угаре зданий,
В вечном тумане застолий,
Взвился высокий голос,
Полный надежды и грёз.
Он зазвенел раскованно,
Слился в дуэте с вечностью.
Вспорхнули печали крылья,
И унесли её прочь.
Осталась мелодия радости,
Я с ней единое целое,
Забыв обо всём на свете
Снова свободен и чист.
|
|